Дэви



ДОРОГА В РАЙ




Ориджинал; рейтинг: R; предупреждения: 1. ненормативная лексика, выражения, носящие расистский характер, жестокость и насилие (в том числе сексуальное), смерть героя; 2. мировоззрение героя - это мировоззрение героя, а не автора; а музыкальные вкусы героя - вообще, очень сильно не совпадают с авторскими; 3. на всякий случай: никакой романтики, никакой нежности, никаких поцелуев под луной. По большому счету, это вообще не слэш и не гей-проза. Почему оно в этом разделе? Хм... Надеюсь, поймете, когда прочитаете.


Комментарий автора: что такое "организованная преступность"? Да, в конечном итоге, просто люди - из плоти и крови. И у них тоже в башке - тараканы, а в сердце - непростые чувства.


Сюжет и герои - мои и только мои.











«Кто здесь есть богатый, ответь,
Как сеpебpо пpевpащают в медь,
Как вывоpачивают нyтpо
По доpоге в pай,
Как добpо пpевpащают в плеть».

(О.Арефьева «Дорога В Рай»)






Я

Здравствуйте, отец. Да, наконец-то созрел откровенно поговорить. Открыть душу… Вы уже знаете: на завтра назначили…

Тут, наверное, все тянут до последнего? Только, когда все инстанции пройдены и все апелляции отклонены, тогда уже решают, что неплохо бы исповедаться. А пока есть надежда, о грехах рассказывать не спешат.

Вы случайно не в курсе, как оно всё происходит… ну, на стуле этом?.. Говорят, что током в башку - и сразу смерть… У охраны лучше спросить? Да они меня ненавидят, живьем бы кожу сняли, дай волю. Сами знаете, из-за чего. Они, вон, болтали, что там обделываются, во время казни… Так я теперь думаю, может, мне отказаться от последней жратвы?.. Да, понимаю, глупо – мне ведь уже пох… в смысле, всё равно будет. Но ведь узнают наши, разговоры пойдут – что тут, в тюрьме, что на воле. Нет уж, я хочу уйти достойно, как настоящий мужик, чтоб уважали и потом.

Ладно, с этим дерьмом потом разберемся… Про грехи теперь. А с чего начать-то? Когда последний раз на исповеди был?... Уу, давненько… да, точно, ещё школьником, я тогда, помню, признавался, что подглядываю за сестрой приятеля и дрочу… М-да, с тех пор много всего накопилось… Но оттуда, пожалуй, и начну. Чтоб не сбиваться потом…

Меня тогда уже прозвали «мясником». Мясник Майки… Нееет, это вовсе не то, что Вы подумали! Имя мне дали Микеле – в честь деда. А он был мясником… да нет же опять, не в этом смысле! Натурально – мясную лавку держал, туши разделывал, всё такое. Я ему помогал, на карманные расходы зарабатывал. И знаете, мне, вообще-то нравилось, я даже сырую кровь пил…

А вот отец – да, именно то, что Вы думаете. Но его застрелили, когда я ещё под стол пешком ходил, так что его «дурное влияние» исключается. Я бы, может, так в лавке и остался, тем более, дед во мне наследника видел… Если бы не Тихоня Санни. Да-да, Вы правильно поняли – Санте Джелла. И в газетах про него читали, и в новостях смотрели?.. Конечно, известный человек. Его и тогда уже многие знали, даром что «тихоня». Крутой мужик, что и говорить, сейчас таких не делают… Для нас он был героем. Я, все мои приятели… да все ребята знакомые – спали и видели, чтоб к нему в команду попасть. Но я один таким счастливчиком оказался, что уже лет с шестнадцати стал на него работать. Конечно, сперва по мелочи… Как? Ну, он о семье нашей заботился – я ж говорил про отца. И мои просьбы пристроить к делу в конце концов его доконали. Измором взял, верно.

Вскоре Санте боссом стал. Самым молодым в «семье». Ну, и я поднялся вместе с ним. Работал я всегда хорошо, он был доволен… Что значит – работал? Ну… тут я Вам всего не могу рассказать. Знаю, да – это между мной, Вами и Богом, у Вас свой «закон молчания». Но… Бог – Он ведь и так всё видит, всё знает, а Вам лишние детали ни к чему, спокойнее спать будете. Признаюсь только, что эти трупы, за которые меня приговорили, далеко не единственные. Но Вы же и так об этом догадывались?.. Не хочу ли покаяться? Хм… по-разному бывало. Некоторых – да, жалко было. Вот их смерть мне на душу давит, у них бы на том свете прощения просил, если позволят… А других – ещё раз бы кончил, и не вздохнул…

Устраивала ли меня такая жизнь? Да. Санте, все ребята наши – это была моя семья… Не качайте головой, Вы же не знаете… Семья – это не только те, с кем под одной крышей живешь. Ну, или деньги делаешь… Семья – это с кем вместе смеешься над тупыми шутками, шкурой рискуешь, ходишь по бабам. С кем делишь кровь и страх. Это – как под венец, на всю жизнь. Это верность, уважение – настоящие, а не как в какой-нибудь шайке безродных ублюдков… Не верите? Ну и ладно, Вы другой просто…

Но если начистоту, кое-какой изъян в моей верности имелся. Марианна Джелла, жена Санте – я любил её. Без ума от неё был. Хоть никогда этого не показывал. Потому и не женился. А ведь женщин у меня много было, разных. Но никого, похожего на неё…Пусть уж там, наверху, и это на мой счет запишут: я желал жену своего босса… Ну и что, что намного старше? Она красавица была, такая хрупкая, нежная, и даже после четвертых родов выглядела юной, как девочка…

Да, вот тут мы подошли к самому сердцу моей исповеди. У Санте и Марианны три дочки было, а четвертым, наконец, родился сын. Доминик. Донни…


Он

Он вырос у меня на глазах… Единственный сын, долгожданный парень после трёх девчонок… Баловали его, конечно. Позволяли много такого, за что даже сестер его ругали.

Нет, испорченным ребенком он не был. Учился хорошо, читать очень любил – дома я его постоянно с книжкой видел. И не капризничал, и с сестрами ладил… Но это дома. В школе он другой совсем делался, как подменяли. Друзей у него там не было. Только те, что в рот ему смотрели и приказы выполняли… А командовать Донни с малолетства привык, даже подбородок при этом вздергивал – точь-в-точь как Санте… И враги были, разумеется… Дааа, у него уже тогда талант был – врагов наживать. Чуть слово поперек или взгляд косой – бил первым. Бывало, что побеждал. Но и самого били часто. Он ведь не особенно сильным был, в мать пошел – невысокий, тонкий… Ну, Вы видели… Но самолюбия и упрямства – ужас!

Думаете, он такой агрессивный был, да? Мол, весь в отца, яблочко от яблони… Я тоже поначалу так думал…

Родители, конечно, знали – Донни часто из школы в синяках и ссадинах возвращался, в одежде порванной. Но Санте его только по плечу хлопал. Поощрял. Несмотря на переживания Марианны… А потом ещё рассказывал об этом с гордостью, дескать, сын мужчиной растет, не слабаком каким-нибудь… Да и я бы, наверное, гордился на его месте… Но знаете: мне случалось иногда забирать Донни из школы, и вот что я подметил – он вовсе не любит драться. Зачем же он это делал? Ну, не знаю… как бы по обязательству, что ли… Может, ради отцовского одобрения. А может, из-за того, что все вокруг видели в нем сына «того самого Санте Джелла» и ожидали крутых поступков. Потому что книжки, хорошие оценки – это, вроде как, признаки слабости... Так или иначе, Донни оправдывал ожидания… А потом садился ко мне в машину – измученный, точно тяжести таскал, и всю дорогу молча вжимался в заднее сиденье… Мне в такие моменты хотелось обнять его, взъерошить волосы, сказать, что он не должен никому ничего доказывать. Возможно, именно это ему нужно было от отца. Но я – не отец, от меня бы он не принял…

Донни заканчивал школу, когда погибла Марианна… Дорожная авария. Она возвращалась из магазина, и в неё врезался обкуренный латинос… Пришлось буквально вырезать из машины… мёртвую уже, да… Что полиция? Ничего, они и не искали толком этого ёбаного ублюдка… Простите, что ругаюсь… Откуда я знаю, что он был обкуренным латиносом? Отец, Вы не забыли, с кем говорите? Ну вот… Я благодарен Санте за то, что он мне это поручил… Прошу, отец, не надо! Говорю же, я любил её… Стало ли мне легче после того, как я нашел этого выблядка? Да, ещё как стало!!!

Простите, что грязно ругаюсь. Не сдержался от волнения. Вот это тоже можно на мой счет записать – грех сквернословия…

Так я про Донни… После школы Санте услал его учиться – специально подальше от дома. Это он для Марианны сделал. Я слышал иногда, как Санте и она ругались по поводу сына, Марианна не хотела, чтобы Донни пошёл по стопам отца. Да и сам босс… Вообще-то, ему нравилось, что сын у него с головой, говорил, что если выучится, может стать большим человеком.

- Вот увидишь, Майки, он ещё даст нам сто очков вперёд! – убежденно твердил Санте. И, знаете что – я ему верил. Ведь правда, мальчик серьёзный, целеустремленный, вполне может добиться уважения и вне нашего дела.

А сам Донни, по-моему, был рад отъезду. Не знаю… Думаю, ему хотелось поскорее свалить отсюда, от всего этого. Сбежать туда, где он сможет побыть обычным парнишкой, а не сыном «того самого Санте Джелла».


Опасный поворот

Донни хорошо учился. Босс, естественно, приглядывал за сыном. И не уставал хвастаться его успехами. Да и проблем особых Донни не доставлял: с деньгами аккуратно обходился, зря не спускал… Нет, клубы, девочки – это само собой, но в меру. Наркота… ну, бывало по мелочи, но ничего серьезного. Вот, разве что, девчонки… То ли он и тут пытался за отцом угнаться, то ли, в самом деле, натура такая – но кое-какие истории у нас бурно обсуждались. Одна из его подружек, вроде, пыталась покончить с собой, когда Донни её бросил. Другая залетела – Санте пришлось самому это улаживать. Хотя, вообще-то говоря, пигалица сама виновата, думать надо не пиздой… Извините…

Ладно, эти все делишки Санте только развлекали. А вот вскоре настоящие проблемы начались. Да, здесь… в бизнесе…

Сэм Талиа – слышали о таком? Конечно, слышали, тоже человек известный. У них с Санте были кое-какие пограничные интересы, но до поры до времени дела улаживались мирно… ну, относительно мирно – на улицы ничего не попадало, и, тем паче, в выпуски новостей… Но это пока старик Сэм в силах был. А как его скрутил рак чего-то там… Нет, командовать-то он продолжал и из больницы, и в его семье без его слова ничего не делалось, но на улицах стал заправлять племянник Сэма – Жеребец Джимми Марсалло. Понял, что босс на ладан дышит, и не собирался упускать шанс сесть на его место. Да нет, всё правильно, о таком надо заранее думать, а то потом передерутся все, бизнес начнет разваливаться… Так что, ничего плохого в том, что Джимми метил в боссы, на самом деле не было. И в том, что он хотел проявить себя, тоже… Беда в другом: Жеребец все проблемы привык с наскока решать и говниться по любому мелочному поводу.

Вот и началось из-за ерунды… Так случилось, что этот Джимми, кое с кем из своих, решил посидеть в одном кафе на нашей территории. И туда двое наших ребят пришли, из молодых… В общем, Жеребцу показалось, что к нему не проявили должного уважения, и он переломал ноги одному из них… Ну да, ерунда. А что такого-то? Бывает… И не такая уж проблема, решается в рабочем порядке… Капитан, в чьей команде парень работал, пришел к Санте. А тот, как водится, предъявил Джимми: так, мол, и так, парень в больнице, нужно и лечение оплатить, и семья его в это время что-то есть должна, и у капо сейчас в команде на одного человека меньше… Короче, кафе наше и парень наш – давай раскошеливайся на компенсацию. И ведь всё по справедливости…

Но я же говорил про Джимми… Какой он там Жеребец! Козлина, блядь… упёрся рогами… Простите… Но Санте, конечно, отступать не собирался. Да и нельзя было всю эту хрень на тормозах спустить, это же вопрос авторитета. Вот босс и пошел прямиком к старине Сэму. Конечно, тому с его раком не до мелких разборок, но рулил-то в своей семье пока что он. И понимал, что к чему, и правила соблюдал. Поэтому просто приказал племяннику заплатить.

Думаете, кончилось на этом? Ну, будь на месте Джимми кто нормальный, так оно бы и кончилось. Этот же пиздоб… простите… трепло, в общем, начал всем болтать, что Санте «ест один» - в смысле, не хочет делиться, гребет всё под себя, и что прежние договоренности по общим делам давно пора пересмотреть. Санте, понятно, развернул его. Какие могут быть уступки и пересмотры на пустом месте?! И тогда пошли склоки уже «на местах». Тянулась эта бодяга не один месяц, но уладить можно было… пока во время очередных разборок люди Джимми не застрелили одного из наших капитанов…

Дальше Вы слышали? Разумеется, газетчики, телевизионщики… «Мафиозная война», да… Хотя, мертвецов-то немногим больше, чем в «мирное» время. С той лишь разницей, что обычно их хорошенько прячут, чтоб ни следа, ни волоска. А на «войне» всё напоказ делается. Стрельба, кровь – это демонстрация силы…

Санте уже не впервой было доказывать, что у него яйца на месте. Да и я в своё время… Словом, счет шел прилично в нашу пользу. И Сэм Талиа, который по такому случаю даже из больницы выполз, запросил переговоров. Мы, конечно, могли их вообще голяком оставить и загнать по крысиным норам… Но босс правильно решил, что загнанный да подраненный зверь поопаснее будет здорового и сытого, а чтоб добить – придется повозиться, много народу можем потерять, и времени. Это плохо для бизнеса.

Собрались, значит, на нейтральной территории… Сэм посокрушался, дескать, молодежь пошла нетерпеливая, чуть что – за оружие хватаются, да ещё о делах его неверно информировали… тут он на племянничка зыркнул, и тот помалкивал, прям, весь такой послушный… Мне показалось, хорошо прошло. И отступного нам неплохо пообещали…

Но вот Санте с переговоров хмурый ехал. Молчал, обдумывал… «Значит, что-то не так», - понял я. И точно: когда уже с нашими в ресторане собрались выпить за удачное разрешение дела, босс меня по-тихому в сторонку отозвал.

- Я Сэмми давно знаю. И сидели даже когда-то вместе…

Я кивнул: понимаю, мол, что старика он насквозь видит.

- Что-то я не припомню, чтобы он так легко поражение признавал. И не торговался даже…

Я снова кивнул: мне это тоже подозрительным показалось. Сэм Талия же из-за рваного доллара удавит.

- А Джимми ему – родная кровь, будь он хоть сто раз не прав.

И снова в точку. Даже если Жеребец ему врал, даже если войну начал без ведома старика – что сомнительно… Сэм одной ногой в могиле и понимает это. И теперь вся его забота – о том, кто останется…

- Мы что-нибудь предпримем?

- Пока нет смысла, Майки. Получится, что мы уговор нарушаем…Выждем. Пусть они сделают первый ход. Но держи глаза открытыми.

Я держал… Но смог только увидеть, как Сэм и Джимми сделали свой чертов ход. Я видел и знал… но этого оказалось слишком мало…

Это снова была авария. На шоссе за городом… Сказали, что Порезаный Джеки, который был за рулем, в тот день напился, и от него за милю разило. Сказали, что гнал, как сумасшедший, не вписался в поворот… Но я знал правду. И наши все знали. Но толку-то?..

Думаете, такие, как я, только о деньгах и власти заботятся?.. Думайте, что хотите… Санте Джелла. Тихоня Санни. Мой идол, мой босс, мой друг… Мне было больно в тот день. Не так, как после гибели Марианны. А будто от меня самого кусок отрезали, важный кусок… и я теперь беспомощный калека…


Обочина

А ведь я его ждал. Хотел увидеть, каким он стал за эти несколько лет. Уезжал-то совсем мальчишкой…

- Привет, Донни-бой! Я и не узнал тебя сразу. Смотри-ка, уже взрослый мужик!

Я эти слова для него заранее приготовил. Но получилась ерунда – он почти не изменился. Всё такой же невысокий и тонкий… да, как и сейчас… И узкая кисть по-прежнему утопала в моей ладони при рукопожатии. Разве что, бриться ему теперь приходилось почаще. И ещё черты лица как-то… стали чётче, острее… Но это был всё тот же Донни-бой, наш золотой мальчик…

В их доме постоянно крутились ребята с женами. Подготовка к похоронам, поддержка… вон, сестры Донни всё время плакали…

Я однажды услышал, как женщины шептались: мол, это судьба – как Марианна в аварии погибла, так и Санте вслед за ней. Может, чтобы им было легче найти друг друга в раю... А почему нет? Ну, босс - не самый примерный католик, согласен. Но знаете, я слышал – ворота в рай открывает любовь. А Марианна и Санте… Короче, они теперь вместе в раю, и точка! Меня казнят завтра, мне хочется о хорошем думать… А Вы бы могли и поддержать…

Все, конечно, говорили о несчастном случае. Хоть капитаны наши, как и я, понимали – что к чему. И ещё многие из ребят догадывались… Но болтать о таких вещах вообще не принято, тем более, при посторонних. Да и я предупредил на всякий случай: кто слово лишнее скажет, язык вырву… и они все знали, что это не просто оборот речи такой…

Но в результате – я сам и оказался болтуном. Как получилось: жена Порезаного Джеки заходила… это парень, что тогда за рулем был, я Вам говорил, он погиб вместе с боссом… Так вот, Джеки совсем недавно отцом стал, и мальчик у него слабенький родился, болел всё время. А тут ещё это… Жена его, конечно, плакала, спрашивала, как ей теперь быть – ведь все обвиняют Джеки в этой аварии, но она-то не верит, что он виноват… Ну, всё в таком духе… Я, конечно, выразил соболезнования, как положено, сказал, что Джеки был хорошим парнем, нам всем его будет не хватать, что мы обязательно разберемся в этой истории. А о ней и малыше позаботятся, пусть не волнуется.

- Тебе сейчас нужно успокоиться, - так я сказал. – Не волноваться, а то сгоряча можно всякого наговорить, потом самой же неприятно будет.

Она правильно меня поняла – я по глазам увидел. Умная девочка… И я тут же распорядился, чтоб деньжат ей подкинули и для Джеки проводы организовали по высшему разряду…

А происходило это всё в доме Санте, и кое-чего из нашего разговора Донни ухватил. Подошел ко мне, спрашивает:

- Ты действительно собираешься им помогать?

- Да, - отвечаю. – Сам же видишь, им без помощи туго придется. И так принято…

Он подбородок вздернул, окинул меня презрительным взглядом… черт, ну, все прежние замашки на месте – и он их не только сохранил, но и отшлифовал.

- Из-за этого алкоголика мой отец мёртв! А тебе всё равно?! Или, может, ты ему благодарен? Теперь ты по праву займешь отцовское место, так?!

Ничего себе заявление, да?! Я аж растерялся сперва. Потому что первый порыв был – врезать ему. Но кругом народу полно… А потом опомнился: он же отца потерял, ему, надо думать, больнее, чем мне… Но всё равно – обидно. В результате, вытащил я его из дома на улицу, чтоб нас никто не подслушал, и выложил начистоту:

- У Джеки отец и мать спились, поэтому он спиртное на дух не переносил. Даже на собственной свадьбе не пил.

Теперь уже Донни растерялся. Мигом испарился весь его командирский пыл, смотрит на меня, моргает часто-часто… обыкновенный мальчишка…

- А как же тогда?.. Почему же?..

И тут я рассердился. В основном, на себя, конечно, ну и на него под горячую руку – а какого ху… то есть, нечего было провоцировать!

- Вас же чему-то в этих колледжах учат? Или ты только девок натягивать научился? Вот и подумай, прежде, чем тут из себя строить…

Называется, посоветовал! И он, блядь, подумал… извините… И додумался – даже раньше, чем я вздохнуть успел.

- Его убили, да? То, что в новостях говорилось… Про папу и Сэма Талиа… Это он убил отца, да, Майки?

Себе, блядь, язык надо было вырвать! Да поздно… На моих глазах он снова изменился: губы яростно сжались, глаза буквально остекленели от гнева…

- И что ты собираешься делать, Майки? Ты ведь так этого не оставишь?

Я и не собирался оставлять. Но как… вот над этим я пока не думал. Слишком сильный удар, прямо под дых… Мне требовалось время – восстановить дыхание, распрямиться… и придумать план ответной атаки. Время… А пока лучшим выходом было прикидываться идиотами, верящими в несчастный случай. Хотя, Сэм, скорее всего, усомнится в нашем идиотизме, но ему опять не до войны, ему хуже стало. А Джимми – тот всех, кроме себя, за дураков держит. На этом и можно сыграть…

Я объяснил всё это Донни. Ну, не совсем всё. Просто сказал, что нужно затаиться и выждать. Он не ответил сразу. Он обдумывал… Да знаю я это всё, сам был молодым! Трудно сидеть на жопе ровно и чего-то там ждать, хочется прям сразу пойти и прикончить ублюдков.

- Донни-бой, - я его обнял и старался говорить как можно мягче, - тебе сейчас нужно успокоиться, не пороть горячку…

- Жене Джеки ты то же самое говорил! – он передернул плечами, сбросив мою руку. – Я кто тебе – баба, что ли?!

Да уж, что выросло – то выросло. Тяжелый, однако, характер, и не изменится ни черта – это я тогда уже понял.

… И что, Вы думаете, он на похоронах выкинул? Когда Джимми прибыл… конечно, прибыл, это же нормальное соблюдение приличий… Так Донни от него демонстративно отвернулся и руки не подал. Как будто и не было моих слов насчет «не пороть горячку»! Вот ведь… Кто так дела делает?! Поступи я, как он, – и это было бы объявлением войны. Конечно, Джимми в нем видел всего лишь мальчишку, но зато был теперь в курсе, что мы всё поняли.

Донни… После похорон я собирался его найти, поговорить, как ему следует себя вести. Пожестче поговорить, раз он такой… Но в доме опять было полно народу, опять женщины плакали. Да и у парней настроение ни к черту… А во мне ведь уже, правда, преемника Санте все видели. Надо было соответствовать: тому – пару слов, чтоб ободрить, другому… Глянул потом вокруг – а Донни нету нигде. Пошел искать, опасался, как бы он не отправился Джимми убивать или других подобных глупостей не наделал…

Но нет – он дома был. Спрятался в ванной и плакал. Навзрыд, как дети плачут… А ведь с тех пор, как он в школу пошел, я его в слезах ни разу не видел. И уверен, никто не видел. Санте запрещал ему плакать, даже когда до крови били… Да-да, я говорил, что его баловали. Но это другое. Какой же отец позволит своему сыну вырасти слезливой девчонкой?! Вот Донни и сделал так, чтоб никто не видел… молодец. Потому я и не стал заходить, отложил серьезный разговор на потом… А зачем? Утешать? Ну, Вы скажете… Это ж унижение, недаром он от всех спрятался.

Но если уже совсем честно… Мне не хотелось ему тогда сочувствовать. Почему… хм… досада была – из-за того, что Марианну он так не оплакивал. Я это знаю…


Двустороннее движение

После похорон я практически не вылезал из их дома, надо было некоторые вопросы решить… Нет, Санте очень предусмотрительный был, заранее подумал, на что его дети жить будут. Разговор о другом шел. Одна из сестренок Донни замуж, вроде как, собиралась. Не такая уж большая проблема, учитывая, что две другие были давно пристроены. Хотя, конечно, со свадьбой подождать решили… Ну, и по мелочи там обговаривали – к примеру, что с домом делать. Семейное гнездо, всё-таки, а птенцы-то разлетаются потихоньку… Если не продавать, то кто-то должен за ним смотреть, когда девочка уедет к мужу, а Донни – продолжать учебу…

А наш золотой мальчик, тем временем, зачесал назад волосы – наверное, чтобы выглядеть старше и солиднее. И напялил спортивные шмотки, какие наш молодняк любит носить… Вот не знаю, что мне не нравилось больше: то, что Донни не собирался никуда уезжать и об учебе даже не заговаривал, или то, что некоторые из молодых стали активно ошиваться возле него. К примеру, Марио – или Эм Си, как его ещё называли… Между прочим, тот самый парень, которому Джимми ноги переломал, и из-за которого, по сути, заваруха началась. Всё у него зажило и срослось – ходил нормально, даже бегал… у Донни на посылках…

Очень меня эта вся поебень беспокоила. Простите… Но руки не доходили разгрести – сразу столько дел навалилось… И Жеребец Джимми, конечно… самый геморрой.

- Что думаешь делать с нашими друзьями? – донимал меня Нико Романо. Советник наш, он ресторан держит… Хороший ресторан, я б Вам советовал, там живая музыка… ну, может, кто-то из Ваших родных… и для детей – есть такие сладости… Да, увлекся воспоминаниями. Ведь еда – это не только брюхо набить, это ещё и обстановка. Вот если бы мне разрешили напоследок у Нико отобедать, с музыкой, в славной компании…

Да, продолжим. Нико чуть не каждый день заговаривал о Джимми. Когда намеками, когда напрямую. «Не решишь проблему – проблема решит тебя» - это его любимое присловье.

Правда, Нико вовсе не был сторонником «горячих» действий, навоевался уже. Он говорил, что в делах, прежде всего, надо порядок навести. А чтоб навести…

- Ты когда уже объявишь себя боссом? – вот, с этого вопроса Нико начинал беседу и этим же заканчивал. – А то разговоры пошли… Что мы тут обоссались от страха, и Жеребец нас вот-вот нагнёт… Не тяни, Майк, дороже выйдет.

Да я и сам понимал… Но какого-то хрена откладывал. Вот думал, ещё с этой мелочевкой надо разобраться, потом – вот с той… А на самом-то деле: засели у меня в голове те нехорошие слова, которыми Донни в меня швырнул перед похоронами. Что я, мол, ждал, когда место Санте займу… Может, ещё кто-то, кроме него, так думал. Но до тех мне не было дела – я не хотел, чтобы у Донни такие мысли были. А доказать ему обратное не мог… Не знал – как… Было бы проще, если б он уехал. И я всё хотел поговорить с ним начистоту – он же собирался продолжать учиться, так чего тут застрял? Но и разговор этот тоже почему-то откладывал…

Ну, и дооткладывался…


Перекресток

Мы ехали, ехали, и, наконец, приехали… Хуй знает, куда! Извините… эмоции. Это потому, что у любой истории есть переломный момент. Вот именно он сейчас и будет.

Ночные звонки… Выпрыгивать из постели и мчаться куда-то, к хренам собачьим, на ходу продирая глаза и ругаясь, - к такому я давно уже привык. Это часть нашей работы… нет, я ж не жалуюсь, всегда знал, на что подписался… А перед самой гибелью Санте вообще времечко говенное было – ни поспать, ни бабу трахнуть…

Так я о чем – нельзя сказать, что тот звонок посреди ночи меня обрадовал, но уж точно не удивил. Ну, думаю, что там опять стряслось? Или, как вариант, - кто напортачил? Оказалось – два в одном…

Донни звонил. Ровным таким голосом сообщил, что кое-что случилось… да, прям так и сказал: «Здесь кое-что случилось». Первая мысль у меня спросонья – хорошо хоть, не стал в подробностях излагать, что именно случилось… это по телефону-то… А потом как прошило: это же Донни, что у него могло такого случиться, о чем нельзя по телефону?!

- Донни, - говорю севшим голосом, - с тобой порядок?

- Да, - отвечает. Голос, правда, чуть дрогнул, но тут же выправился. – Во всяком случае, пока.

Ладно, думаю, уже хорошо, что это «кое-что» случилось не с ним. Но если «во всяком случае пока» - значит, случилось у него… Или с его участием…

- Можешь сюда приехать? – спрашиваю.

- Нет… лучше бы ты сюда…

- Тогда так: мы оба знаем это место? Как его можно найти, чтобы не называть адрес… ну, ты понял меня…

Он ответил довольно быстро. Такой сообразительный или заранее подумал? Или надоумил кто?..

- Папа хотел его продать ещё несколько лет назад, говорил, что там воняет крысиным дерьмом.

Старый склад стройматериалов.

- Жди, - я на ходу одевался, - сейчас буду!

… Донни меня встретил возле склада. Я его оглядел сразу же – нет, всё в порядке, цел-невредим. Но выражение лица… такое… застывшее, сосредоточенное… Знаете, оно бывает, когда пытаешься справиться с паникой… Ну, может, Вы и не знаете…

Значит, направляемся мы к складу, и он мне говорит:

- Мы не хотели принимать решение без тебя.

- Стоп! Кто это – «мы»? И что за решение?

- Сейчас всё увидишь, - отвечает он и открывает дверь…

Увидел… Святые угодники!!! Это был Большой Джо Джо, консильери семьи Талиа. Серьезно избитый, с кляпом во рту и привязанный к стулу… И что-то мне подсказывало, что вряд ли он пришел сюда по доброй воле…

Так… значит, наш золотой мальчик всё-таки решил действовать. И ведь как чувствовал, что надо за ним получше приглядывать! Но мне раньше казалось – это просто игры у него такие, ну, строит из себя крутого, подумаешь… Наиграется – и надоест. Вернется в свой колледж, к девчонкам… А он себе во какую игрушку нашел – советника Сэмми…

Джо Джо, кстати, в это время на меня уставился. Взгляд у него был… «Охренеть совсем, что за дерьмо творится!» - вот такой примерно взгляд. И я, наверное, ему тем же самым взглядом отвечал… Потому что в это время пытался сообразить, как Донни смог такое провернуть – Джо Джо был осторожным, как лисица. Но с другой стороны, он же привык иметь дело с кем-то вроде меня или Санте. А мальчишку мог и не просчитать… Не принял всерьез, как и Джимми. Как и я…

Однако, Донни сказал: «мы». Оно и понятно – мальчик приказы отдавал. А главный исполнитель…

Марио, который Эм Си… Скромненько так притулился за здоровенным металлическим контейнером. Я выволок его оттуда и перво-наперво хорошенько приложил мордой об стену.

- Ты, блядь, в чём клялся?! Под кем ходишь, чьи приказы выполняешь?!

Швырнул его, скулящего, вниз, пинками гоняя по полу.

- Я тебе, говнюк, устрою! Так, что из инвалидного кресла всю оставшуюся жизнь не встанешь!

И устроил бы, верно говорю, я злой был в тот момент. Джимми его, считай, отшлепал, а у меня бы этот придурок сломанными ногами не отделался. Но тут Донни вмешался. Встал между мной и корчившимся на полу Марио и кричит на меня:

- Майки, нет! Я тут за всё отвечаю, со мной и говори!

Не наиграться ему никак. И орёт ведь на меня, а, каково?! Ну да, он же с пеленок от дяди Майки грубого слова не слышал, вот и был уверен, что я ему ничего не сделаю… И я не мог… Чтоб ему! Плюнул, решил, что потом с этим мудозвоном Марио разберусь. А пока надо было ситуацию разруливать.

- Кто ещё участвовал? Ну!!! Я ведь узнаю – им же хуже будет!

Марио молчал и на Донни таращился – ну, надо же, собачья преданность, без команды не тявкнет. Так бы он капо своему подчинялся… А Донни решил-таки признаться:

- Ди Лео и Дэнни Романо.

Ладно… Я принялся звонить Нико. Так и так пришлось бы с ним обсуждать, а тут, тем более, его младшенький отметился…

Пока ждали Нико, я выяснил, что привезли сюда Джо Джо ещё днём. Хорошо, значит, не наследили, раз Джимми до сих пор за нас не взялся.

- И что дальше будем делать? – Донни, похоже, немного успокоился. Конечно, с хуя тут волноваться, когда другие за тебя проблемы решают!

- Что Я буду делать? Или что Ты будешь делать? – я, всё-таки, не терял надежды поставить его на место. – Ты советовался со мной, когда его сюда приволок?!

А он мне и выдал в ответ:

- Ты же не хотел ничего предпринимать. Вот мне и пришлось взять инициативу на себя. Кто-то должен заставить их заплатить…

Нет, это было бесполезно… Снова выходило, что я виноват. Не хотел мстить за босса, потому что давно метил на его место. Ну что – как он однажды во мне эту рану проковырял, так теперь и бьёт по ней.

- Ладно, Донни-бой, - я чувствовал себя чертовски уставшим. – Зачем он хоть тебе понадобился?

- Думал узнать, как они всё это сделали… с отцом…

- Узнал?

- Нет.

- Может, кляп надо было вынуть?

Он нервно хохотнул:

- Шутишь… Он всё какую-то чушь нес. Что я не представляю, во что ввязался, что лучше бы мне уехать, пока не поздно… Мне надоело, и я ему рот заткнул.

- Зря! Он правильные вещи говорил, тебе бы послушать. Дураки консильери не становятся. Дураки подыхают молодыми, - тут я выразительно глянул на забившегося в угол Марио.

Донни хмыкнул, а потом спрашивает, и я чувствую - опять он напрягся:

- Так что теперь будет? – представляете, до него ещё не дошло как следует, что игрушки кончились! Впрочем, что с мальчишки взять – я тоже в его годы о последствиях не думал. И сколько раз меня Санте в нагаженное носом тыкал…

А тут и Нико подоспел. Пошептались мы с ним, разные варианты обсудили… Он, конечно, поворчал: мол, весь бардак оттого, что до сих пор непонятки - кого, в конечном итоге, слушаться. Я ему в ответ, что за своим-то сыном мог бы и сам присмотреть… но насчет непоняток – да, согласился, что надо прекращать.

- Короче, решай, Майк. Прямо сейчас, - так он подытожил.

Что я мог решить… Хм… Ну, Джо Джо, положим, покойник. При любом раскладе. А дальше… Труп можно зарыть поглубже, и сделать вид, что ничего не произошло. И пускай себе Жеребец бесится. Или не прятать – война так война… А с Донни… Можно попытаться заставить его уехать, а если не захочет… И вот тут мысль буксовала. Понимаете, это раньше Донни был просто дерзким заносчивым мальчишкой. Но в ту ночь он фактически решил за всю семью. Втянул нас всех в свою игру. Я думал: что будет, если он не уедет? Он никого не слушает, и эти парни, которые вьются вокруг него… Получалось, Донни – угроза нам всем, нашему делу. И, значит, нужно с ним разобраться…

Возможно, это было бы правильным решением. Но я не мог о таком даже думать. То есть – вот прямо физически не мог: начинал задыхаться, и в глотку как будто кипяток заливали…

В общем, я сказал, чтоб Нико забрал Марио и подождал снаружи. А Донни велел остаться.

- Почему ты не уехал? – спросил я его. – Почему лезешь во все это? Ты же не любишь драться, не любишь насилия, ты боишься крови и боли. Ты домашний мальчик, Донни-бой, тебе нечего делать на улицах, это не твой мир. И отец твой другого хотел для тебя…

- Мой отец мёртв! – перебил он. – И его убийцы… Они же тут, неподалеку, я могу в любой день их случайно встретить. Но если уеду… думаешь, смерть отца перестанет меня мучить?! Ну да, я не смогу видеть этого Джимми или Сэма, но я же буду дышать с ними одним воздухом… и я не перестану быть сыном Санте Джелла…

Вздёрнутый подбородок, упрямо сжатые губы… И я решил.

- Хочешь быть, как твой отец?

Заморгал опять. Что, не ожидал такого поворота? А вот…

- Как думаешь, ты к этому готов? Сейчас проверим.

Ну, думаю, вот и до тебя, Джо Джо, очередь дошла. Вот и от тебя сегодня польза. Как говорят в этих фильмах – «ничего личного».

- Возьми! – я протянул Донни «пушку»… Да, конечно, при себе… А как Вы думаете, чтоб я посреди ночи куда-то гнал без «пушки»…

И он взял. И понял, что от него требуется. Спросил только:

- А что, если он тут не при чем? Вдруг, он даже не знал ничего?

М-да, золотой мальчик, ты ещё многого не понимаешь…

- Это советник семьи ничего не знал?! Ты, вон, у Нико спроси: есть ли что-то, чего он про наши дела не знает… Но это и неважно. Ты должен сделать эту работу, если хочешь быть в деле.

И он сделал… Ну что… я выяснил, что стрелять он ни хуя не умеет. Спуск дернул, да ещё и глаза зажмурил. Беда просто… Пуля даже скальп Джо Джо не оцарапала – тот только глаза выкатил, мычит чего-то… должно быть, какие мы идиоты… Но мальчик всё-таки молодец, тут ведь важен не результат, а решимость.

Я отобрал у него «пушку» и доделал… ну, в смысле, разнес Джо Джо башку. Потом позвал Марио, заставил всё убрать, а потом отвезти труп куда-нибудь, где Талиа рулят, и там выкинуть на виду. Война так война, ладно уж…

Что Донни? Да ничего, нормально, вздрогнул только, когда я кончил Джо Джо… Слушайте, Вы что пытаетесь сказать? Ну да, надо думать, раньше он ни в кого не стрелял, и никого при нем не валили. Но он сам сделал выбор. И, между прочим, раньше ему и похищать никого не доводилось – а справился же…

И – да! Самое главное. После той ночи у нас, наконец, появился новый босс. Донни Джелла.


Остановка запрещена

Зачем… Почему… Вот Вы тоже хотите знать…

Нико Романо наедине мне выговаривал: на хрена, мол, мы же не черные, у которых сопляки всем заправляют. Что в других семьях скажут, как бы нам уважения не лишиться…

Капитаны в открытую недовольны были: щенок, мол, командует матёрыми волками. Он же не босс – мальчик из колледжа.

И они все правы были. Донни только-только двадцать три исполнилось. Но даже и не в возрасте дело. Я же ещё младше был, когда в команду Санни вошел. И башку у меня тогда срывало нередко. Но всё-таки… Донни был и умнее, и самоуверенности выше крыши, и образование опять же… Чего же в нем не хватало? Хм… Я долго не мог понять, но это, скорее, почувствовать надо: вот я в его возрасте, или тот же придурок Марио – в нас была злость настоящая, азарт, желание зубами рвать от жизни своё… мы постоянно будто пьяные ходили – от запаха ещё не пролитой крови. А Донни… Он был… чистый, да. Знаете, у этой чистоты особый запах – для меня он похож на запах соснового леса во время дождя…

Зачем я сделал его боссом… Я тогда много причин называл. В том числе, и для себя самого. Например – из уважения к Санте. И чтобы запутать Джимми – такой тактический ход. И, наконец, чтобы сохранить жизнь самому Донни. Ведь если не сделать его боссом, придется, в конце концов, сделать его мертвым…

И ничего, что молодой – так я всем объяснял. Задатки у Донни все есть: молодняк его слушается, да и в ту ночь он повел себя правильно… не считая, конечно, самой этой выходки с похищением… Сообразительный, иногда даже слишком, со временем всему научится. А пока – мы на что? Поможем, подскажем… И знаете, я всех убедил. Хотя, Нико, по-моему, решил, что по-настоящему командовать буду всё-таки я, а Донни – для прикрытия, чтобы не только Джимми, но и федералы в недоумении репу чесали…

Но главной причины я никому не сказал. Потому что сам её тогда не очень понимал. А сейчас вот могу признаться: я хотел, чтобы Донни остался. Со мной. При мне. Ну, рядом чтоб был… Я же тогда потерял двух самых близких для меня людей – Марианну и Санте. Как будто осиротел… А Донни – их кровь. Уж не знаю, кого я хотел видеть в нем больше: Санте или Марианну, или их вместе, одновременно… Да, отец, похоже на бред какого-то извращенца. Нет? Считаете, это просто одиночество? Ну, может…


Крутой подъём

Ну, и когда опять понеслось, мы, конечно, уже были готовы. Тут, всё-таки, много значит, кто первый ударил. А Джо Джо, тем более, был значительной фигурой. Можно сказать, мы здорово их тряхнули, показали, что кулаки у нас по-прежнему в деле. Но с другой стороны… Джо Джо был единственным, кроме Сэма, разумеется, кто имел хоть какое-то влияние на Джимми, мог урезонить его. А после его смерти Сэм окончательно слёг, и Жеребец пустился во все тяжкие, ему плевать вообще стало – чего и сколько он потеряет, лишь бы нас положить…

Так что, получается, очки мы заработали чисто символические, по престижу. Зато деньги теряли каждый день. И неудобства терпели – как же, ночевать «на матрасах» в какой-то дыре, ни выпить, ни с девочками расслабиться… Я, как и многие наши, за свою жизнь нахлебался этих долбанных приключений вволю, так, что уже тошнило. А вот молодёжи нравилось. Глаза, прям, горели от возбуждения – как за рулеткой в казино… как будто им это секс заменяло… Конечно, для них открылись возможности показать себя во всей красе, продвинуться…

Вот оно, главное блядство этой игры: каждый погибший – это, прежде всего, освободившееся место в команде. А претендентов-то до хера… И вот так потом, вздыхая на похоронах, типа – какой хороший парень был наш Ники… ну, или Тони… как нам всем будет его не хватать – многие на самом деле думают: он ведь наваривал неплохие деньги, вот бы теперь заполучить его место… Я это знаю. Я сам так думал когда-то. Может, в словах Донни, которые меня задели… может, потому и задели, что в них было немного правды… Нет, чтоб меня, я не хочу сказать, что ждал смерти Санте! Но иногда… да, иногда… я подумывал: а что бы я сделал, если бы сам был боссом… Но я не хотел… не хотел…

Но вернёмся к Донни, да… Надо отдать ему должное, наш новый босс не горячился и не был сторонником зряшной пальбы. И крови лишней не требовал… Бизнес он тоже держал вполне прилично – и считать умел, и в детали вникать по надобности. Тут я на него нарадоваться не мог…

Нет, всё неплохо складывалось. Единственное: когда доходило до отношений с людьми… Донни был слишком… прямолинейным, что ли. Не умел скрывать свои намерения, не просекал ситуацию. Точнее, ему терпения на это не хватало – вот, подавай всё и сразу. Молодой, ладно… Но если бы он хоть половину слушал из того, что ему советовали! Нет – пёр напролом, как бульдозер. Вдолбил себе в голову, что должен выглядеть охуен… то есть, очень сильным и уверенным… сыном своего отца… Не прошло у него это с детства, вот так.

Проблемы он, конечно, создавал - характер Донни. Но я ж понимал, с кем имею, больше того – мне временами даже нравилось, что мальчишка такой колючий. Вот, думал, устаканится эта хрень с Талиа, и буду потихоньку подбирать к нему ключики. Если кто и может стать ему другом, то только я…

Но это как бы мечты были, а на тот момент требовалось действовать, да желательно, чтоб без промахов. Хоть сила и была однозначно на нашей стороне, и моими стараниями у Джимми вообще капитанов не осталось… Да, ну Вы же помните, какой шум тогда в прессе поднялся: мол, убийства среди бела дня, детей из дома страшно выпускать… и когда уже власти порядок наведут…

Вот поэтому в других семьях скоро зашевелились. Конечно, Донни и раньше кое-кто поддерживал, дескать, за отца отомстить – святое… но я так думаю, это не по доброте душевной, а просто рыбку в мутной воде половить хотелось, урвать кусок на чужой драке… Но потом – серьезные люди потянулись, опасаясь, что власти проснутся и всех нас за жопу возьмут. Донни убеждали договориться – если не с Жеребцом, то хотя бы с Сэмом, заверяли, что Талиа согласны отдать значительную часть бизнеса, или даже вовсе свернуться здесь. А Донни… Твердил одно, как заведенный: «Мне нужен Джимми Марсалло. Я хочу, чтобы он умер». И не иначе… И никакого почтения к людям, которые знают дело не в пример лучше его, щенка.

Я в такие моменты злился на него по-страшному, но только и мог, что зубами скрипеть. Ни замечание сделать, ни одернуть – на людях нельзя. Он ведь босс теперь, а не Донни-бой, и любое слово поперёк расценивается как вызов… А наедине, конечно, пытался растолковать – что почём.

- Ведешь себя, как капризный ребенок. Мог бы, по крайней мере, сказать, что обдумаешь их предложения. Поддержкой таких людей не бросаются – потом боком выйдет.

Он дулся, понятно, на «капризного ребенка», отвечал:

- Почему я вообще должен им доверять? Вот они устроят встречу с Талиа, а там – как в «Крёстном отце», нас всех того…

Ну, смешно просто!

- Донни, - говорю, - это кино. Конечно, бывает… Но вообще-то, обычная практика – когда третья сторона обеспечивает переговоры. За свою выгоду, разумеется. У вас там, в колледжах, учат, наверное, как это работает…

Он нехотя соглашался, но потом опять начинал:

- То есть, они хотят поживиться на том, что моего отца убили? И я, если приму предложение Талиа, - получается, выкуп возьму за папину смерть?

Он меня в угол загонял такими вопросами. Пакостно это всё звучало, понимаете… Да ещё он слова так умел подобрать, что я каждый раз себя паршиво чувствовал, словно виноват в чем-то… Что, думаете, он прав был? Ну… оно не совсем так, я всё для него делал… и, вообще-то, бизнес есть бизнес, если он выбрал эту дорогу, то и нечего сопли распускать… Конечно, я так ему не говорил, хотя, наверное, надо было. Но он любил отца, и я щадил его ради этой любви. И продолжал уламывать, будто девчонку с невинностью расстаться:

- Да не в наживе даже дело! Война никому не нужна. Шуму много, толку мало… А к тебе они обратились потому, что считают более… разумным, адекватным. Уважают тебя.

Ему это приятно было слышать… Хотя и враньё. А правда была в том, что это меня считали более разумным, серьезные люди, как и Нико, подозревали, что это я – главный. Да и Талиа уже выдохлись, никому не захочется иметь дело с неудачниками. Но если Донни продолжит артачиться, кто знает… Может, тогда Джимми покажется более сговорчивым. И в этом случае нам – пиз… ну, тяжело придется. Это ведь только в кино тот парень одним махом со всеми врагами разобрался. А в действительности – у нас ни средств, ни людей, ни связей не хватит. Мы, вон, даже до Жеребца сколько времени добраться не могли – никак не отследить, где, сука, отсиживается… Вот, я тогда должен был всё это Донни объяснить… А вместо этого другое говорил, то, что его самолюбие тешило. Хотел, как лучше – чтобы он чувствовал себя боссом... Но это всё равно не помогло – ни тогда, ни потом…

- Так в чём проблема? – гнул он своё. - Пусть помогут мне достать Джимми – и война прекратится.

Я ему:

- Слушай, что мешает сейчас договориться, взять всё, что дают, а потом завалить Джимми? По-тихому.

А он мне:

- Значит, так дела делаются, Майки?

- Да.

- Как Сэм и Джимми? Как они поступили с отцом? Я так не буду!

И дальше – как лбом об стену… Он не хотел «по-тихому». Мне думается, он опять старался что-то доказать. Ну, например, что он настоящий мужик и может разобраться с убийцей отца. Для этого нужна была громкая месть, чтобы все признали в нем сына «того самого Санте Джелла». Я понимал его. И что для дела это плохо – тоже понимал. Но… не знаю, как сказать… он оставался чистым, и таким он мне нравился… В нём было и от Санте, и от Марианны. И, в то же время, совсем другой…


Крутой спуск

Представляете, он в конце концов добился своего. Дожал-таки наших уважаемых, и ему «отдали» Джимми. То есть, сообщили, где и когда у Жеребца назначена встреча с партнерами-колумбийцами.

Ну, обговорили… Стоянка грузовиков в районе порта. Конторка там есть… они всегда под Талиа были, их земля… И ночью Джимми там с колумбийцами встречается… перешел, стало быть, на ночной график, потому что от нас прячется…

В общем, приехать туда и завалить Джимми – чего проще? Особенно мне, я ведь когда-то у Санте именно на таких поручениях уважение заработал, спецом был, каких поискать… Что? Думаете, впустую хвастаюсь? А… типа, гордиться нечем… Ну, как сказать. Я просто хорошо делал своё дело. И не думаю, что я чем-то хуже того парня, который завтра ток по мне прогонит… Считаете, что и ему нечем гордиться? Понятно. Уважаю Ваши взгляды, отец. Хоть и ерунда полная… Извините…

Даа… И тут Донни решил сам поучаствовать. Я быстренько прикинул в уме: если он будет в деле, то – непременно главным. А уж если Донни будет командовать… тут малейшей осечки допустить нельзя, не для него эта работа. С ним – облажаемся, как пить дать.

- Тебе нельзя, - говорю. – Ты босс.

- Это моё дело, - отвечает.

- Послушай, я всё понимаю. Это личное… Но твой отец, с тех пор, как боссом стал, сам на кровь не подписывался.

Это чистая правда, кстати. Санте ведь даже за Марианну расплатиться мне поручил. И это не трусость никакая, просто босс - он и так главная мишень, и для федералов, и для всех. А без него и организация может развалиться, я сколько таких примеров знаю… Босс должен думать не только о мести, но и о тех, кто на него работает, об общем деле… А теперь попробуйте объяснить всё это двадцатитрехлетнему парню, которому гонор мозги заменяет! Воот… я попытался, но даже близко не получилось. Желание Донни лично прикончить Жеребца и таким образом отрастить себе железные яйца было непрошибаемо. Ладно, думаю, сам так сам, в конце концов, получилось же у него Джо Джо выкрасть. И Джимми ему сдали – настоял на своём. Может, и сейчас повезёт. А я проконтролирую… по мере сил…

Дальше я продумал и предложил план, благо, место это знал отлично. Обсудили. Согласны были и Нико, и Донни. Вот и нормально бы всё… Но появилась такая, знаете, червоточина, чувство у меня такое – нехорошее… Хотя, нет, Вы точно не знаете, у Вас не та жизнь… Так вот, чувство. Крысиный запах. Это значит – сдали нас. Не знаю, кто, как, когда… это не от ума идет, это уже звериное, наверное. Вот как кошки или, там, собаки землетрясение чуют. А люди – нет, потому что у людей чувство опасности притупилось. Но у меня, должно быть, вернулось, с таким-то опытом…

Ну, и потом я тоже всякую хуйню из «Крёстного отца» припоминать начал.

- Донни, - говорю, - что, если это не Джимми, а нам ловушку подстроили?

Он меня в ответ – мол, с чего взял. А я не знаю, как объяснить. Про чувство сказал, про «Крёстного отца»… Донни хмыкнул только, говорит: «Не думал, что ты такой параноик!» А потом состроил снисходительную рожу и давай мне втолковывать, что он, дескать, внимательно следил за собеседником, когда разговор о Джимми шёл. Про какие-то там «невербальные реакции», по которым он якобы понял, что ему не сливают фуфло… не морочат голову, в смысле… В общем, выставил меня с моими опасениями этакой ссыкливой девкой.

Ну, я тогда к Нико сунулся, ему рассказал. Конечно, Нико – человек серьезный, крепко задумался. Он-то знал, что на пустом месте такие вещи не возникают.

- Что ж теперь, - сказал, - проверять всех наших, кто в курсе? На это время надо, придется тогда отменить всё. Но так лучше, чем рисковать.

И я тоже думал, что можно дать Жеребцу ещё немного попрыгать на этом свете. Ничего страшного…

Так я Донни и сказал:

- Мы с Нико посоветовались и думаем, что стоит отложить это дело с Джимми.

Он молчал. Не смотрел на меня… Ребята в соседней комнате собрались, там оживленный трёп стоял, все ждали, что скоро покончим с Джимми, на эту ночь было запланировано. Я им никому не говорил про предчувствие, даже капитанам. Только Донни и Нико, я сейчас только им и доверял… А Донни молчал, вертел перстень на мизинце… шикарный, кстати, это мой подарок…

- Чего молчишь? Решай. За тобой главное слово.

Тут он как очнулся. Вскинулся, смотрит… вроде бы злость в глазах, но под злостью – обида.

- Значит, я тут главный, да?

Ну, тут до меня дошло, что у него на уме. Удачный момент выбрал отношения выяснять. Когда всё на волоске, когда выбираться надо… А он – опять выёбываться... Извините… Опять я ему в чем-то виноват… В общем, я тоже закипать начал.

- Да, - отвечаю. – Ты – наш босс. А в чём трудности? Долю тебе плохо засылают?

- А ты всё деньгами меряешь, да, Майки? Бизнес есть бизнес?

Я ж говорил, как он слова подбирает. Вот и теперь – так вывернул… Я уже был готов послать всё в пизду, да выпороть его… Едва сдержался.

- Ты, блядь, не рассусоливай, а конкретно говори – в чём беда?! Хочешь, чтоб уважали, так и нечего вести себя, как бабёнка с месячными!

Я первый раз на него голос повысил. Даже не по себе стало от этого – кто ж его знает, как он себя поведет… Но Донни – ничего, поморгал от неожиданности, а потом присмирел слегонца. И давай мне втирать, уже спокойным тоном:

- Ты сам говорил: смотри, слушай. Вот я и увидел, и услышал… Что я в семье – вроде вывески. Фасадный босс. А на самом деле вся власть в твоих руках.

Теперь понятно стало, в чем дело: языки у парней чешутся не в меру. Вот хоть война им, хоть что – а сплетни разводить не перестанут. А мне разбираться…

- Всё не просто, Донни, - я решил быть честным… ну, более-менее честным. – Понимаешь, некоторым пока тяжеловато воспринимать тебя всерьёз. Время нужно, чтоб привыкнуть к новому раскладу…

Он опять отвернулся и перстнем своим занялся, как будто и не слушает. А потом вдруг выдал:

- Я тебе не верю. Я вообще не знаю, кому верить… Откуда мне знать, что эти твои слова про предчувствие, про ловушку – это не специально, чтобы помешать мне победить? Ты ведь сам хотел разделаться с Джимми, помнишь? Чтобы лишний раз показать, как ты крут, а я – ни на что не гожусь? А как только я настоял, что Джимми – мой, то ты сразу предложил всё отменить…

Я аж онемел. Святые угодники!!! И ведь складно как выходило! Я даже подумал: если со стороны смотреть – похоже на правду. И может, не он один так видит?..

- Так что ты решил? – только это я и сказал. Объяснять, уговаривать – при таком раскладе бессмысленно. Одними словами подозрение не снимешь. Донни – он всё-таки нашей породы, в тот момент я это понял.

- Я ничего отменять не буду. Но вместо тебя со мной Марио пойдет.

Может, оно и было бы разумно… при других обстоятельствах. Если бы не предчувствие, не запах крысы… Он сильно меня обидел своими словами, но я готов был проглотить.

- Не дури! – говорю. – Это же не кино, ты себе даже не представляешь…

Тут он как хлопнет кулаком по стене.

- Хватит меня за сопляка держать! – кричит. – Я решил – и точка! А ты оставайся, мне не нужны ни трусы, ни, тем более, предатели.

За такие слова… такого не прощают, даже щенку… Я вылетел, хлопнув дверью. Не мог с ним дальше продолжать, потому что всерьёз опасался… за него опасался. Что сделаю с ним что-нибудь… Вот сколько времени прошло, а до сих пор вспоминаю – и обидно до жути…

Убрался я в одно местечко, которое на всякий такой случай держал. Чтоб одному побыть… Выпил там прилично… Да, а когда я от Донни уходил, помню, ребята на меня во все глаза таращились. Они же слышали…

Ну, а дальше… сижу, значит, надираюсь. И пошло оно всё!!! «Давай, - думаю, - покажи, на что способен, ты же с двух шагов в слона не попадешь! А идиот Марио, значит, лучше меня?! Ну-ну, посмотрим, как вы оба в штаны наложите!» Вот так я где-то до половины бутылки – злился, переживал из-за проклятого мальчишки. А потом… оставшуюся половину опять переживал – но уже за мальчишку. Ведь, и правда, стрелять не умеет, ни в одной переделке не был. Кроме Марио, он ещё двоих с собой планировал взять – но они такие же придурки. Хоть бы кто из капо с ним отправился… так нет, он им не верит, думает, они все на моей стороне…

Закончилось тем, что помучился-помучился, да и отправился обратно. Не знал, что скажу ему, чтоб он, наконец, услышал. Не думал, куда гордость свою засуну. Просто, как представлял, что с ним может случиться, - опять будто огнем вместо воздуха дышал, и внутри всё горело…

Я на немного совсем опоздал, они уже уехали.

Нико, как увидел меня, проворчал:

- Всё-таки, решил вмешаться? А есть ли смысл? Думаешь, он поймет, оценит, признает, что был неправ? Нет… Разве что годы спустя. Я ведь его, как и ты, с рождения знаю.

Я ему ничего на это не ответил, руками только развел, а про себя подумал: «Лишь бы живой… А там уж – заставлю поверить и оценить!»

Один я, конечно, не поехал. Захватил Фрэнки… Хотя, если точнее, это он за рулем был, да и машина его – я, всё-таки, выпил немало, ещё собью кого-нибудь… нехорошо бы получилось… А Фрэнки Пиджак – он… Ну, помните, я говорил про работу, которую раньше для Санте выполнял? Так вот, когда я потом поднялся, Фрэнки моё место занял. Да я его сам и рекомендовал – а чего, парень дельный. И за все годы он не подвел ни разу. Потому я его и взял с собой в ту ночь, думал – вернее помощника не найти… Да уж…

Мы уже к порту подъезжали, когда мне вдруг приспичило… ну, говорю же, выпил прилично, оно и запросилось. Пришлось остановиться, чтобы мне, значит, отлить. А когда обратно сел, Фрэнки и говорит… понимаете, мы, пока ехали, и парой слов не перекинулись – гнали вовсю, потому что у меня в голове одна мысль была: успеть. И тут у Фрэнки вдруг голос прорезался:

- Не знаю, Майки, стоит ли ввязываться… Стоит ли он этого…

И в этот момент меня что-то дернуло… Хотя, по сути, он то же самое сказал, что и Нико. То же, но не так. У Фрэнки в голосе был страх. И глаза он прятал. Я бы это раньше заметил, если бы не пил… будь оно проклято… Наверное, как трезветь начал, так чутьё и прочистилось. От Фрэнки тянуло запахом сырого подвала. Именно так пахнут крысы – подвалами да помойками…

И, всё-таки, надо было убедиться, что не на пьяную взбаламученную башку померещилось. Чтобы верняк.

- Думаю, не стоит. Просто я лишку хлебнул, захотелось показать молокососу его место.

Фрэнки скосил глаза, осторожно так, украдкой:

- Я слышал, как он с тобой обошелся. Такое неуважение! Просто ноги вытер… прости, Майки.

Я подхватил, постепенно раскручивая его:

- Нет, за что ты-то извиняешься?! Это ему мозги вправлять нужно. Если бы он не был сыном Санте… Ну, ты понимаешь…

- Конечно, любой другой уже бы получил своё…

- Да… Но что скажут… Всё-таки, он Джелла. Я ведь должен заботиться о семье Санте. А если он сейчас налажает…

- Ну… ты уже достаточно с ним нянчился… - тут Фрэнки нерешительно помычал, а потом, наконец, дозрел: - И, конечно, если он сегодня… если с ним что-нибудь случиться… все поймут, что он сам виноват.

Я смотрел на него. Фрэнки, обожающий дорогих баб и дорогие костюмы… Что с тобой стряслось? Деньги?.. Тебе их всегда не хватало…

Я посмотрел ему в глаза, вздохнул, покачал головой:

- Жаль мальчишку. Но с другой стороны – как тяжкий груз с плеч. Этот Донни… он же вроде занозы в заднице. Я не стал бы злиться на того, кто меня от него избавит.

Он притворно удивился:

- Ты не стал бы злиться на Джимми?

- Нет, - говорю. – Речь о тебе, Фрэнки. Обещаю, что не трону… по крайней мере, не сейчас, если скажешь, кто к тебе подошёл. Сам Джимми?

Это очень старая и примитивная уловка. Но она работает. Потому что рыба на крючке ещё барахтается, ей хочется жить… Даже если это всего лишь пара секунд пустой надежды.

- Ну же, Фрэнки, ты ведь меня знаешь. Столько лет… Я тебе врал когда-нибудь?.. Тем более, сейчас ты мне очень нужен… Так это был не Джимми?

- Нет, не сам. Шурин Сэмми Талиа, он, вроде как, не в деле, поэтому… С Джимми я бы и срать рядом не сел, ты что… Так ты, правда… то есть, между нами как, всё чисто, Майки?

- Да, - заверил я его. – Но с одним условием: если ты с Джимми разберешься.

Тут он начал нервно лыбиться, рожа вспотевшая блестела… Поверил. Расслабился.

- Джимми – не проблема, это я тебе говорю…

Фрэнки снова выдохнул, вытащил дрожащими руками сигарету, стал прикуривать… Ну что, он, в каком-то смысле, тоже облегчил душу. Я позволил ему так думать, прежде чем всадил в него пулю. А потом нашарил в его кармане несколько купюр и засунул ему в рот: Фрэнки обязательно найдут, прятать некогда, так пусть знают, за что. Крыса…

Машину, понятно, пришлось бросить. Да там уже и недалеко оставалось до места… А если по уму, тот и от оружия надо было избавиться, тем более, я неплохо утяжелился – вторая пушка имелась. Но подумал, что может пригодиться, мало ли…

Я шел быстро, на часы то и дело поглядывал – вот, колумбийцы уже должны быть там. Сколько у них встреча займет?.. Когда мы все планировали, решили, что возьмемся за Жеребца после того, как партнеры отчалят. Но Донни раньше выехал…

Я не заметил даже, как с шага перешел на бег. Чуть не вприпрыжку мчался. А в голове молоточками: «Донни! Донни!» И легкие рвало на части… Так боялся не успеть, увидеть его там в луже крови…

Я с мальчишества, наверное, так не бегал, даже задыхаться начал. Но всё-таки уловил краем глаза движение на стоянке грузовиков. Но так, мельком – то ли тень метнулась, то ли голос послышался. Отметил для себя на потом. Потому что главное было – Донни… Хотя, вообще-то, проверить следовало, что к чему, так сказать, зачистить. Но как раз в этот момент… я услышал выстрелы. И остальное – как отрубило.

Добежал… И каждый выстрел – как по башке мне: что не надо было дверью хлопать, оставлять его… Но с другой стороны, раз палят – значит, не всё кончено… Машина Марио у ворот стояла. В ней, конечно, никого. Идиоты! А ворота закрыты, только через калитку можно войти. Но я, разумеется, сразу туда ломиться не стал. Чуть-чуть приоткрыл, заглянул – что там творится. И всю картину обозрел в секунду. Стреляли с трёх точек: из-за конторки, из-за мусорного бака и из-за фургона, стоявшего прямо возле ворот с той стороны. А у входа в конторку лежал кто-то мертвый… Не Донни, нет, у меня сразу отлегло, как присмотрелся, - лежавший габаритами побольше был… Да и чувствовал я… не знаю, как объяснить… Просто знал, что рядом он, ну вот, как будто его дыхание до меня доносилось…

А по обстановке мне ясно стало: наши дурачки сунулись в конторку, а там их ждали, устроили горячий приём. Они, понятно, кинулись назад, но люди Жеребца, поджидавшие возле ворот, отрезали путь к отступлению. Повезло в том, что парни Джимми стрелки не ахти какие оказались, и наши успели схорониться за баком. Но теперь-то они были в ловушке. От бака до калитки – под самыми фонарями пробежать. Если из-за конторки не подстрелят, то уж из-за фургона снимут наверняка. Вот если бы… Короче, я смекнул, что нужно сделать.

Я скинул плащ и, стараясь не шуметь, взобрался на ворота. Рассчитал верно: фургон оказался прямо передо мной. И двое парней Джимми. Понятно, у них всё внимание – на бак, со спины угрозы не ждали. Ну и… больше двух пуль мне и не потребовалось – по одной на каждого раззяву.

А дальше выглянул, примерился… И понял, что не получится то, что я сперва задумал: крикнуть Донни, чтоб бежали к калитке, а я бы их прикрыл. Из-за фургона совсем не просматривались те, что за конторкой. Они за стеной сидели, и там ещё тень так падала неудачно. К тому же, если я голос подам, то они всё поймут, и будут ждать, когда Донни высунется… Нет, я помнил, что вместе с Донни наших должно быть двое или трое. И если б умели действовать слаженно и стрелять нормально… Но я также помнил, что все они бестолочи сопливые, и не хотел оставлять Донни на волю случая. Раз уж я здесь…

Короче, я со всей дури кинулся к нашим. И повезло: пока ребята Жеребца сообразили, что к чему, я как раз успел приземлиться за бак… И увидеть улыбающуюся рожицу Донни. Вот нет, чтоб раньше так хоть разок улыбнуться! Не под пулями, не на волосок от смерти… Как же, по-нормальному-то из него не выудишь…

- Майки! Я так и знал, что ты меня не послушаешь!

А я знал теперь, почему на него девчонки гирляндами вешаются, и всё ему, паразиту, прощают. За вот эту детскую улыбку и взгляд, который – сама невинность. И ни тебе «спасибо», ни «извини»… Наоборот – как будто это я в очередной раз виноват, а он благодушно прощает.

- Кто с тобой? – я кивнул на скорчившуюся рядом тень.

- Марио.

Значит, только двое их осталось. Я присел рядом с этим придурком, развернул к себе… Так и есть – его вовсю трясло, а к телу он прижимал куртку Донни, и та уже изрядно набухла от крови… Хорошо задело, и похоже на то, что прочищать мозги мне ему больше не придется… Ладно, с этим ясно. Дальше я аккуратно высунулся из-за бака: да, всё, как и думал, отсюда прикрывать – самое оно.

- Донни, - говорю. – Я прикрою, а ты дуй к выходу, на всех парах. И прыгай в машину. А я – за тобой.

Я, конечно, не ждал, что он станет в такой момент артачиться. Да и кто бы стал?! Но это Донни, он же особенный… Гляжу – головой мотает.

- Ну что опять?! – я уже раздражаться стал.

- Сначала Марио! – отвечает. – Он же ранен, давай, ты его вынесешь, а я прикрою. А потом – сам…

И не отступится от своего, по лицу было видно… Ну, надо ли говорить, что, когда я представил воплощение его затеи, моя башка чуть не лопнула. Допустим даже, что прикрыть он сможет – тут ведь не меткость главное, а просто палить почем зря, не давать высунуться. Но это он меня одного бы мог так прикрыть, если б я бежал. А не топал , таща на себе Марио… И если чертов Донни потом сам побежит – выходит, я без толку сюда к нему дернулся. В общем, я аж застонал тогда от безнадеги. А потом осенило, буквально на ходу:

- Нет, не так. Мы вот что сделаем…

Я рывком поднял Марио, не обращая внимания на его стоны, куртку, которой он закрывал рану, обернул вокруг и завязал потуже.

- Можешь двигаться? Вот и отлично, молодец!

А потом повернулся к Донни:

- Ты сейчас беги! – он начал, было, опять упрямиться, но я на это знал, что сказать: - По дороге сюда я кое-что заметил на стоянке грузовиков. Что-то, что мне не понравилось. Короче, за воротами могут быть ещё люди Жеребца, а я с раненым на руках вряд ли нормально подстрахую. Лучше ты. А потом уже Марио доковыляет. Ну и я – за ним следом. Идет? Соображай быстрей, нам особо некогда…

- Хорошо, идёт, - наконец, сподобился он. И я, вот честно, едва сдержался, чтоб не сплясать от радости – ну, уломал-таки, а то уже и не знал, что с ним делать.

Он добежал до калитки без приключений. Шавкам Жеребца я и выстрела сделать не позволил. Помню, я ещё поволновался слегка – а ну, как, и правда, за воротами люди Джимми поджидают? Но потом успокоил себя: во-первых, будь оно так, чего ж мне позволили влезть и сорвать им засаду. А во-вторых, Донни предупрежден, и не такой уж он слабак…

Как только он скрылся за калиткой, я посмотрел на Марио:

- Ты ведь всё понимаешь, да?

Он уныло кивнул, и тут же закашлялся кровью.

- Я знал, что ты настоящий мужик! – я похлопал его по плечу, осторожно, чтоб он ненароком не свалился. – Патронов сколько осталось? Мало? Тогда на, держи мой!

И я сунул ему пушку, из которой успокоил Фрэнки и тех двоих у ворот…

Марио действительно прикрыл меня на совесть. Зато позже, когда я выскочил за калитку, пальба началась уже по-серьезному. А когда втиснулся за руль, вытолкав оттуда Донни, и, не давая ему опомниться, рванул с места, развернулся… Да, вот в тот самый момент, когда развернулся, кажется, всё стихло… Мне тогда подумалось: бестолковый был парень, а умер красиво и с пользой… Да не смотрите Вы так, он всё равно не жилец был! Скорее всего… Не стоило рисковать.

- Марио!!! Майки, как ты мог?! – Донни яростно вцепился мне в руку.

- Это было его решение, - я пытался быть спокойным, пытался, блядь, отцепиться от него и при этом не врезаться во что-нибудь. – Он был хорошим парнем, наш Марио. Нам всем будет его не хватать.

Он отцепился сам. Посмотрел внимательно. И я тоже на него посмотрел, даже остановился ради этого… Прямо, глаза в глаза… я знаю, как надо смотреть, чтоб поверили. Мне все верили, когда я так смотрел. Кроме Санте, разве что. И кроме Донни…

- Сволочь ты, Майки, - только и сказал. И отвернулся. Вот тогда я в первый раз по-настоящему его возненавидел. Всего на секунду… нет, наверное, даже на полсекунды. Но было. Эту его чистоту… Захотелось окунуть его мордой в грязь, вывалять всего… Полсекунды, не больше… А потом я опять за него беспокоился, чтоб не замерз без куртки и прочая ерунда…

… За стоянкой грузовиков дорогу нам перегородила здоровенная фура. И едва я успел выругаться по этому поводу, как услышал со стороны конторки, откуда мы уносили ноги, страшный грохот… Позже я узнал, что там ворота снесли, а в тот момент, естественно, ни хера не понял. Вижу только, как к нам со всех сторон парни бегут с оружием. Я сперва сам за пушкой потянулся, но увидел рожу одного из них…

- Нет, Донни, не трогай пушку! Сиди смирно, не двигайся!

Я вспомнил этого мудака, он так же самодовольно ухмылялся несколько лет назад, когда руководил обыском в моем доме…

- Микеле Натале? Доминик Джелла? Выйти из машины!








Rambler's Top100
Хостинг от uCoz
Хостинг от uCoz
Хостинг от uCoz